1.58 that's where my demons hide

Сообщений 1 страница 18 из 18

В главных ролях:
Vergil & Elizabeth Comstock
Место и время событий:
Дом Букера и Лиз -> куда занесет (а занесет далеко и надолго)
Сценарий:
Одним чудесным летним утром, плавно перетекающим в день, Верджил заехал в гости к ДеВитту и Комсток - исключительно по делу, разумеется.
Кто же знал, что ни посидеть в компании Букера за кухонным столом, ни зайти в дом вообще ему не удастся?
Одним чудесным летним утром, которое не казалось мисс Комсток таким уж чудесным, она сказала веское последнее слово и вылетела на улицу, в надежде хоть немного успокоиться.
Кто же знал, что ни посидеть в тени раскидистых каштанов, ни вообще погулять в местном парке у нее не получится?
Зато получится отправиться на уникальную экскурсию - ну, знаете, визиты в дома с привидениями и все в том же духе.
The journey begins now.

На самой обычной улице самого обычного американского города стоял самый обычный, вполне себе среднестатический дом. И мебель в нем была самая заурядная, и даже пыль вытиралась так же часто, как и в любом другом доме. Короче говоря, все в этом доме было буднично, тихо и спокойно, и даже владельцы являлись стопроцентными людьми, в отличие от некоторых.
Только вот этим утром звуки, доносящиеся до ушей замершего в районе крыльца Верджила были нечеловеческими. Он и не думал, что можно так громко кричать, если тебя, разумеется, не режут живьем.
Бензопилой.
Нефилим уже хотел было ворваться внутрь и спасти Элизабет от Букера (или наоборот), лишь бы прекратить жуткие крики, но, стоило ему подняться и поднести руку к дверной ручке, как дверь, широко распахнувшись, ударила Верджила достаточно сильно, чтобы тот потерял равновесие и упал примерно туда же, где простоял битых двадцать минут, попутно собирая джинсами и джемпером всю пыль и прошлогоднюю листву, которая тонким слоем покрывала ступеньки. Поднимаясь на ноги и тщательно отряхиваясь, молодой человек тут же начал подбирать слова, которые выскажет Букеру, ибо кто еще, кроме ДеВитта, способен на такое? Бросив на обидчика тяжелый взгляд исподлобья, Верджил приготовился было вещать про загубленное настроение, как вдруг понял, что Букер не носит синих юбок. Кроме того, нефилим был более, чем уверен, что и женских туфелек суровый мужчина сорока лет с вечной щетиной не надевал вообще никогда. Посмотрев выше, Верджил окончательно уверился, что перед ним был не кто иной, как Элизабет. За что? – взгляд из обвиняющего превратился в удивленно-обиженный. Нет, ему, конечно, говорили, что он порядочная сволочь и вообще черствый сухарь, но дверью по носу за это не били ни разу. Все когда-то происходит впервые, - молодой человек рассеянно вытер кровь, сочившуюся из разбитой губы и выдавил из себя приветственную улыбку.
- Я тут…мимо проходил, - начал он, - точнее, проезжал.
Последнее было произнесено чуть ли не с гордостью - вообще, он заехал к Комсток и ДеВитту только чтобы, между делом, показать новоприобретенные водительские права. Он бы получил их раньше, если бы практиковался больше – обычномашину в их компании водила Кэт. Или Данте. Или кто-нибудь из "Нового Закона". Поэтому лишь сегодняокончательно поседевший инструктор махнул рукой на одетого с иголочки Верджила и уполз подальше от автомобиля. Верджил же пренебрежительно фыркнул и решил рассказать о своем достижении единственным, по сути, людям, которые были готовы его выслушать – «законники» не в счет.
Итак, нефилим собирался поделиться радостью и в приподнятом настроении шел по направлению к дому Элизабет и Букера, как вдруг услышал крики.
А потом получил дверью по лицу.
А потом оказалось, что дверью по лицу он получил не от кого-то там, а от Элизабет.
- Думаю, внутрь сейчас лучше не заглядывать, - полувопросительно-полуутвердительно заметил нефилим, обеспокоенно поглядывая то на дверь, то на Комсток. О том, что девушка была расстроена говорил ее вид, а все еще кровоточащая губа подтверждала его теорию. Видеть ее в таком состоянии Верджил категорически не хотел – про себя обосновал это тем, что плохое настроение снижает работоспособность, - не хочешь прогуляться?
Или проехаться.
С ветерком.

Просто невероятно, до чего порой глупо может закончиться обычный разговор за завтраком. Вернее даже не глупо, а громко, со скандалом, таким качественным, что любая супружеская пара, прожившая вместе более пяти лет, позавидует. Ах да, наверно, стоит сказать, с чего все началось, а точнее, что стало причиной ссоры между Букером и Элизабет. Так вот, яблоком раздора стал Верджил, вернее отношения ДеВитта к нему и недовольство Лиз по поводу этого самого отношения. Она просто элементарно не понимала, что так не нравилось отцу в нефилиме, потому что лично она относилась к молодому человеку очень хорошо, и даже более чем, если вдуматься, о чем, впрочем, Букеру знать не полагалось. Вообще, они частенько спорили по поводу того, есть ли что-то хорошее в общении с Верджилом, или же это сплошной геморрой, как выражался ДеВитт, но вот чтобы так, до таких частот и даже перехода на личности – вот такое было впервые. Помниться, так она кричала на него, когда узнала, что они летят далеко не в Париж, вернее уже после того, как он оклемался от ее точно рассчитанного в состоянии аффекта удара гаечным ключом. Но сейчас не об этом, сейчас мы о настоящем времени.
Сейчас о том, что нервы Лиз не выдержали и, как с треском взорвалось ее терпение, она с вызовом хлопнула входной дверью дома, попутно сообщая, что не желает разговаривать с Букером до тех пор, пока тот не возьмет свои слова относительно Верджила назад. Ах да, еще она успела отметить, что дверь, обычно открывавшаяся с полтолчка, сегодня встретила на своем пути сопротивление. Решив уже напомнить ДеВитту, как только она вернется назад, что неплохо бы следить за дверью и смазать хотя бы петли, Лиз вдруг поняла, что это не петли виноваты, а нечто… некто совсем другой. А именно Верджил, что уже поднимался с земли после, очевидно, встречи с дверью. Неудачно встречи, потому что на рассеченной губе выступила кровь, а в глаз читалось явно удивление.
- Да, внутри Букер рвет и мечет. А я не маленькая девочка, могу сама решать, с кем общаться, а с кем нет, ПОНЯЛ?! – крикнула последний раз Лиз и устремилась прочь от двери, любезно, хоть и бессловесно, принимая предложение нефилима, который, впрочем, решил, что гулять они будут не на своих двоих, а на машине, которая чем-то напоминали девушке механических коней Колумбии, да вот разве что глохли не так часто, и Шок-жокей им не требовался. Противиться Лиз не стала и покорно прошла к машине, смотря на ту не восхищенно удивленным взглядом, как в первый раз, когда узрела это чудо прогресса, а довольно скучающе, и даже безразлично, потому что на душе еще не улеглась та буря, которую поднял скандал с Букером.
И лишь когда авто уже тронулось, Элизабет, наконец чувствуя, что дом и ссора остаются где-то позади, немного расслабилась, разжала скрещенные на груди руки и посмотрела на Верджила, понимая, что только еще даже не обрадовалась его появлению.
- Прости, - виновато проговорила она, заглядывая в лицо сидящего на месте водителя нефилиму, - Мне очень жаль, что ты стал свидетелем этого глупого скандала, да еще и пострадал. Хотя в свое оправдание могу сказать, что в нашем доме под дверьми стоять опасно. Остановишь машину, чтобы я посмотрела, сильно ли тебе досталось? – да, она помнила, что на Верджиле все заживает очень и очень быстро, особенно какие-нибудь мелкие царапины, и да, она специально предложила, словно в качестве извинения, свою помощь, просто из интереса, с какой интонацией нефилим ответит ей «нет»: спокойно, с раздражением, а может и вовсе проигнорирует. Лично она сама ставила третий вариант. Тем временем, пока за окном еще мелькал пейзаж, Элизабет задала уже более логичный вопрос: - А куда мы едем? – и правда, она ведь даже не спросила у него этого, когда только садилась в машину. Хотя она все равно не переживала, ведь это же Верджил, пока она рядом с ним, как и в случае с Букером, все будет хорошо.

Из того, каким тоном Элизабет говорила, как она прошествовала к машине, не поинтересовавшись, а куда они, собственно, собираются отправляться, Верджил сделал разумный вывод, что лучше ее и не спрашивать - вон как выпрямилась и смотрит прямо перед собой, упрямо. Он сам так делал.
Лет в пять.
Нефилим пожал плечами и завел автомобиль, выезжая из переставшего быть тихим и спокойным района - краем глаза он заметил Букера в окне и понял, что по возвращении лучше ему припарковаться где-нибудь за два квартала от их дома. Или три. Лишь вырулив на большую дорогу, молодой человек успокоился и, с новообретенной уверенностью нажал на педаль газа, выворачивая руль под немыслимыми углами и смутно надеясь, что девушка пристегнулась - такому стилю вождения он научился у Данте, и был вполне уверен, что так и надо вести машину, когда тебя то и дело пытаются затянуть в Лимбо. Старушка на обочине ни с того ни с сего продемонстрировала клыки, а дорога резко встала на дыбы, потом прогнулась вниз под невообразимым углом и затем с громким треском разломилась поперек, как раз там, куда на всех парах мчался Верджил. Не дослушав Элизабет до конца, он ударил по тормозам - ему повезло, что они вообще имелись и имелись в рабочем состоянии. Машина резко остановилась и горе-путешественников так же резко тряхнуло. Что касается Элизабет, так она, забыв пристегнуться, пробила бы головой ветровое стекло, если бы нефилим вовремя не удержал ее на месте.
- Прости, что? - как ни в чем не бывало, хмуро разглядывая разломы, мерцаюшие белым, переспросил Верджил. Комсток их, может, и не видела, но, провались они в эту дыру, точно почувствовала бы. Вздохнув, он осторожно объехал трещину и повел машину дальше, уже аккуратнее, - и не стоит беспокоиться, все уже давным-давно зажило, даже шрама не осталось.
Следующие несколько миль дались на удивление легко - то ли благодаря бдительности Верджила, то ли просто повезло, - и тот немного расслабился и даже позволил себе улыбнуться в ответ на вполне закономерный вопрос Элизабет.
- Увидишь, - он свернул с главной магистрали и поехал по местами заросшей травой дороге, то и дело тормозя перед очередным ухабом, - местных жителей здесь было немного и ремонтировать дорогу они не видели смысла, - хочу тебе кое-что показать, - он не собирался везти ее сюда, но, раз так получилось, почему бы и нет? Они миновали проулок, пестрящий граффити.
Когда впереди показались ворота со знакомой надписью, Верджил с трудом поборол желание уехать и не возвращаться - не из-за демонов, а из-за призраков, населяющих дом, но, раз начал, надо доводить дело до конца. Автомобиль остановился перед полуразрушенным фасадом. Нефилим вышел наружу, открыл дверцу Элизабет и, обводя контуры здания свободной от "Ямато" рукой, слегка усмехнулся - в его представлении это должно было стать гостеприимной улыбкой, но...не получилось, что поделаешь.
- Добро пожаловать в "Рай".*

В возможности открывать разрывы в пространстве и времени, как и в любом виде доступной человеку деятельности, есть свои плюсы и свои минусы. Плюсом является то, что у тебя появляется возможность взглянуть на другое развитие событий в мире, который ты уже знаешь, даже если эта несхожесть состоит всего лишь в разном цвете занавесок в крайнем левом окне десятого дома по главной улице. Минусы же, который как минимум на один больше плюсов, в том, что неизвестно еще, чего ты натворишь, сунувшись в чужой монастырь, и в том, что такое времяпрепровождение вызывает нешуточное привыкание. Лиз, конечно, все это понимала и, памятуя о том, что злоупотребление разрывами ведет с ухудшению здоровья, старалась не заниматься ерундой, но все-таки… Все-таки любопытство порой пыталось взять верх над разумом, как, например, сейчас, когда Верджил, резко вдарив по тормозам, явно видел перед собой не обычную дорогу. Лимбо, - догадалась Лиз, вспоминая рассказы нефилима об этом странном мире и попутно удивляясь, почему же она до сих пор ближе не познакомилась со стеклом, так как правила безопасности в машине выучить так и не удосужилась. А, ну ясно, о ней позаботился ее спутник.
- Ладно, и спасибо, - неопределенным кивком указав куда-то на руку молодого человека, Элизабет вновь откинулась на спинку пассажирского сиденья, опять проигнорировав, тем не менее, ремень безопасности. Услышав сдержанное «увидишь» вместо подробного объяснения маршрута нынешней прогулки и пункта конченого назначения, девушка решила боле не открывать рта, пока они не достигнут цели, и она, наконец, не поймет, что же задумал нефилим, хотя вот насчет «понять» она была вообще не уверена, так как и в более-то понятных ситуациях он всегда поступал совсем не так, как она ожидала. Единственное, что Лиз могла с уверенностью утверждать, так это то, что он опять будет исключительно рационален, потому-то она и сможет со всей своей импульсивностью догадаться о следующих его шагах, так как вариант «сравнить с собой» не пройдет.
Внимательно изучая мелькавшую за окном авто обстановку, Элизабет понимала, что в этой местности она ни разу не была, и все не могла решить, к счастью это или же она много упустила. Ландшафт вокруг напоминал не то трущобы, не то вообще какие-то заброшенные районы, где нога человека ступала последний раз, дай бог, лет двадцать назад. А потом на горизонте замаячил какой-то старый полуразрушенный особняк, при взгляде на который у Лиз сразу же по всему телу началось боевое построение мурашек, уж шибко он напоминал ей дом Комстока – такой же некогда прекрасный, но все-таки таинственный и скрывающий в себе неизвестно какие скелеты.

- Рай? Довольно странное место, если честно. Кажется, когда-то тут было очень красиво, но сейчас… Сейчас это не очень-то похоже на Рай, - Элизабет во все глаза рассматривала старое здание, останавливая внимательный взгляд на каждом оконном проеме, зияющим слепой чернотой и слабо поблескивая еще оставшимися в рамах осколками стекла, - Что это за место? Кто тут раньше жил?
Впрочем, не дожидаясь ответа, вернее решив получить его уже на ходу, девушка направилась к массивным, немного приоткрытым, и от того производящим еще более печальное впечатление, дверям парадного входа. Она не знала почти ничего о прошлом Верджила, потому что тот и о настоящем-то распространяться особо не любил, чего уж говорить о такой драгоценности, как воспоминания, потому-то она даже и представить не могла, что, на самом деле, это место сможет поведать ей столько того, о чем она даже спрашивать боялась, если нефилим ей, конечно, все объяснит. А еще в этот раз Элизабет почему-то самой захотелось открыть дверь, хотя обычно таким занимался у них Букер, превращая страдалиц в щепки, поэтому она, немного повозившись, все-таки смогла сдвинуть одну из створок, что последний раз приходила в движение, пожалуй, еще при хозяевах. Из старого особняка дохнуло пылью, а серость стен встретила гостей безнадежной печалью.

Вопреки всеобщим представлениям, демоны и ангелы могут вести вполне себе нормальную жизнь, которую можно назвать человеческой - так жил Мундус, поплатившийся за свою привязанность к оболочке из плоти и крови, так жили те, кого он уничтожил, просто потому, что ему так было спокойнее. Никаких готических особняков, мрачных закоулков, гробов на колесиках и средневековых одежд - все как обычно, разве что жилище было попросторнее, чем у многих смертных.
- Ты можешь видеть Лимбо? - вместо ответа спросил Верджил, оглядываясь вокруг - ничем не примечательные развалины, если не знать секретного рычага, меняющего декорации. Нет, не тот вопрос, - ты можешь...находиться в Лимбо? - поправил себя нефилим и краем глаза заметил, насколько ярче стали цвета вокруг, а на стенах, помимо коросты из грязи и пыли стали вырастать причудливые узоры, странные коконы и прочие прелести мира демонов. Пока он с этим боролся - в конце концов, не затем он привел сюда Элизабет, чтобы исчезнуть, предоставив девушку самой себе и не иметь возможности не то, что прикоснуться, а даже заговорить. Борьба давалась Верджилу с переменным успехом - по крайней мере Комсток не была прозрачным призраком из другого мира, а всего лишь мерцала, как неисправная гирлянда на рождественской елке. Запоздалое "скажи ей" пришло, кажется, слишком поздно, но нефилим все равно попытался объяснить.
- "Рай" - название этого особняка, - сбивчиво заговорил он, пытаясь сконцентрировать внимание Элизабет на себе - во всем, что касалось новизны, она уподоблялась трехлетнему ребенку, который любую гадость в рот сунет прежде чем поймет, что ему где-то два часа кряду говорили не трогать бяку, просто не могли достучаться, - И...когда-то оно таким и было, это место, - самое время для разглагольствований, - с раздражением одернул себя Верджил. Он никогда не умел говорить кратко, подайте эпитетов, да побольше, приправьте метафорами и добавьте чуточку сравнений, - собственно, за это его и избирали президентом студсовета, кружка дебатов и прочих ораторских кружков из года в год, - Мы здесь жили... - наконец, выдавил из себя нефилим, тщательно фильтруя слова - ну же, суть в паре слов, разве это так сложно? - ...когда-то. Но все следы можно увидеть лишь в Лимбо, - все. А теперь стой и пытайся удержать рушащийся вокруг мир, разламывающийся на куски. Верджил пытался сконцентрироваться на серой, пыльной раме без стекол, но ее место заняли потрескавшиеся витражи. Ничем не примечательный, покрытый кусками обвалившейся черепицы, пол превратился в плитку, казалось, столетней давности, но не утратившую яркость цветов. Зацепиться взглядом за Элизабет? Но это казалось невозможным - яркая синева ее юбки больше подходила для того мира, в который засасывало Верджила, чем для реального.
Еще чуть-чуть и они разминутся окончательно и бесповоротно.

Опять Лимбо? Слишком часто последнее время она слышала про это место, так толком и не понимая, что же это, как выглядит, и почему на переносице Верджила каждый раз пролегает напряженная сладка, как только речь заходит об этом странном Лимбо. А понять хотелось, потому что, судя по всему, место это было чем-то удивительным. Лиз действительно размышляла уже на этот счет: а сможет ли она попасть в тот мир? Правда дальше размышлений дело не шло, потому что чувство самосохранения, а еще и строгий запрет «не соваться в этот вшивый мирок, а то я твоему нефикиму все крылья повыдергиваю и его же рогами накормлю» в исполнении Букера, как-то удерживали от экспериментов. До этого дня, который, похоже, удивит ее чем-то кроме предложения Верджила прогуляться.
- Если честно, я не знаю, - стоя в дверях и заворожено изучая внутренние декорации особняка, сейчас превратившиеся в труху, тихо произнесла девушка, все глубже погружаясь в размышления о Лимбо, - Если удачно открыть разрыв, то да, думаю.
Тут, словно почувствовав что-то в голосе Верджила, заметив в нем какую-то спешку, которой никогда раньше не было, Элизабет обернулась и как раз вовремя, чтобы заметить, что нефилим начал… мерцать? Это выглядело безумно и невероятно, но чем-то напоминало тот эффект, какой создается при открывании разрыва, когда все, что по другую сторону, становится вдруг тусклым, серым, словно покрытым пленкой, из чего девушка заключила, что Верджила, становившегося сейчас как раз таким, вероятно, затягивает в другой мир. Не раздумывая, Лиз бросилась назад, к тому месту, где все еще стоял молодой человек, слушая его слова и лихорадочно соображая, получится ли у нее открыть этот злосчастный проход в Лимбо, и если получится, то что ее там ждет. Но последний вопрос как-то терялся на фоне того, что к девушке пришло понимание: ведь он привел ее в свой дом, пусть и бывший таковым многие-многие годы назад, а, значит, он что-то хочет ей рассказать. Осознание этого мигом откинуло в сторону все толкающиеся в голове сомнения, напоминая, что не этого ли она добивалась в недавнем разговоре с Верджилом, после которого она еще пару дней тихонько себя ненавидела, не веря, что теперь вообще когда-нибудь его еще увидит, а проводы до дома рассматривала как акт последней доброй воли. В общем, здравый смысл проиграл битву с бурей эмоций, что взвилась в душе Элизабет и она решила, что откроет верный разрыв во что бы то не стало.
И решила это она как раз вовремя, так как в этот момент нефилим окончательно исчез из поля ее зрения и, как следствие, из этого мира, переместившись в мир демонов. Удивительно, но девушке понадобилось всего около минуты, чтобы нащупать первый разрыв, что было явно свидетельством того, что не все у нее было спокойно на душе; приложив немного усилий, Лиз расширила трещину, пытаясь понять, что на другой стороне, и не занесет ли ее в мир, где все такое же, но только во-о-о-он на том дереве одного листика не хватает. Но нет, по другую сторону было… безумие. Только это слово пришло в голову Элизабет, как только она окончательно разорвала ткань пространства и оказалась по другую сторону реальности. Похоже, это место было чем-то вроде сосредоточения всякого рода то ли аномалий, то ли еще чего, потому-то она так скоро и нашла нужный разрыв, но вот сил этот переход отнял у нее почему-то слишком много, так что первое, что она сделала, оказавшись в Лимбо – это привалилась к высоким перилам парадной лестницы, ведущей в особняк, которые в обычном мире были разрушены и вообще мало чем походили на перила. Лишь после этого она окинула взглядом на все остальное окружение, и с каждой новой деталью удивление и какая-то тупая паника росли внутри нее, заставляя сердце биться быстрее. Это место было настолько чужим ей, настолько странным и таким кроваво-красным, что вызывало далеко не желание излазить его вдоль и поперек, а вжаться в какой-нибудь угол и не двигаться, ожидая, пока все само не исчезнет. Но отступать было нельзя, ведь Верджил хотел ей что-то рассказать, поэтому, затолкав панику подальше и наказав ей сидеть не рыпаясь, Элизабет подошла к нефилиму, который вновь стал вполне осязаем, и спросила самое глупое и очевидное, что только можно было:
- Вы действительно жили здесь?.. И что же произошло? – часть истории она знала, и не была уверена, что спрашивать о другой части было разумно, но само это место было настолько странным, что наталкивало на не менее нелогичные вопросы.

Побывав в Лимбо не раз и не два, Верджил, тем не менее, не уставал удивляться, как разительно менялась обстановка вокруг - до жути яркая, режущая глаз, кричащая...прямо-таки сигнальная окраска ядовитого насекомого - красивая, но предупреждающая: не подходи - убьет. Одно только обилие пурпурного заставляло достать из ножен Ямато и быть настороже, при малейшем шорохе оглядываясь по сторонам.
К тому же, на этот раз он тут был не один и этот второй за себя постоять, в случае чего, не сможет.
Зачем он вообще притащил сюда Элизабет? Рискнуть ее жизнью? Их жизнями?
- Увидишь, - второй раз за день эта фраза не сулила ничего хорошего - он и сам уже сто раз успел пожалеть, что затащил Комсток в Лимбо: достаточно было видеть выражение лица той, чтобы понять - ничего увлекательного в этой импровизированной экскурсии нет. Но отступать некуда, портал, через который в это место шагнула девушка, закрылся, а открыть следующий на пустом месте не мог ни удивительный дар Элизабет, ни катана Верджила. И не факт, что вообще смогут. Он обеспокоенно-виновато посмотрел на Комсток: та по-прежнему буквально излучала страх, он сквозил в каждом осторожном движении, в каждом взгляде, брошенном через плечо. Ни разу на его памяти она не выглядела столь беззащитной. Столь...смертной.
В следующий раз, когда он решит довериться кому-то настолько, чтобы рассказать ему все с самого начала, он просто пригласит этого кого-то к себе. На чай.
Хотя нефилим сильно сомневался, что будет кто-то еще.
- Пойдем, - размытые, призрачные силуэты двух мальчишек замаячили где-то впереди, в большой, разрушенной зале, не утратившей, впрочем, былого величия - только вот раньше оно было прекрасным, а сейчас...он удивлялся, почему Элизабет еще не кричит. Он осторожно дотронулся до ее плеча и медленно повел вперед. И вверх по лестнице - где-то справа в коридоре хрипела пропащая душа, но бросить Элизабет он бы не смог, а брать ее с собой, чтобы испугать еще больше? Нет уж, увольте.
Мальчики с деревянными мечами снова показались на горизонте, заманивая путешественников в одну из комнат - Верджилу не нужно было смотреть развитие призрачной потасовки, чтобы знать, кто победит - Данте. Всегда Данте. Мать из страны мертвых в его голове говорила, что любит обоих близнецов одинаково, но на деле младшим всегда достается больше внимания. Потому что, знаете, старшие - они ведь такие самостоятельные. Верджил непроизвольно сильнее сжал плечо Элизабет и ускорил шаг, намереваясь покончить с этим раз и навсегда. Из коридора было видно кусок комнаты - когда-то здесь стояли книжные шкафы, удобные кресла, рабочий стол на резных ножках - сейчас от всей обстановки остались лишь порванные обои да испорченный портрет Спарды, чье лицо уже не помнил, наверное, никто, даже его мучители в аду. Но, судя по всему, нефилим был похож на него - копией матери из них двоих был Данте.
- Мой отец, - начал он, указывая на портрет без лица, - был правой рукой Мундуса. Наверное, это очень почетно, - задумчиво протянул Верджил, с опаской озираясь по сторонам - в прошлый раз его замуровали тут, пока он не перерубил всех вылезших непонятно откуда демонов, - не знаю. Но не это важно, - он провел рукой по блестящей табличке с именем отца, - важно то, что он о с л у ш а л с я. Проще говоря, наплевал на правила и условности...и влюбился в мою мать. Прошу, - открывая дверь в следующий коридор, Верджил шутливо поклонился в надежде вызвать хотя бы тень улыбки на лице Элизабет.
- Не бойся, - поняв, что его попытки бесполезны, нефилим попытался увещевать ее словами, - здесь не так уж и страшно, правда. Просто подсознательно ты уже настроилась на то, что "мир демонов" -это что-то ужасное, вот и...
И опять мимо. Верджил замолчал.
Не все страхи можно побороть рациональными доводами.

Элизабет ожидала чего угодно, любой опасности, любых демонов, появляющихся, наверняка, буквально из-под земли, но Лимбо оказался еще страшнее, чем она думала. Он был наполнен не столько опасностями – впрочем, и их наверняка хватало, если судить по напряженной выправке Верджила, - сколько страхом, настоящим страхом за жизнь и душу, и от этого чувства было не сбежать. Но показывать свою беспомощность в этой месте Лиз не хотела, потому что не хотела доставлять нефилиму лишние проблемы, поэтому и продолжала идти вперед, чувствуя на плече успокаивающую тяжесть руки спутника, а не металась в панике по всему особняку, пытаясь отыскать выход.
Окружающий мир менялся буквально на глазах: вот слева откололся и исчез где-то внизу кусок стены; вот пол почти что под ногами пошел трещинами, норовя поглотить двух незваных гостей; вот на багрово-черных стена расцветают кроваво-красные жилы, так похожие на вены, словно бы это место было живым. Хотя, пожалуй, оно и было живым, иначе нельзя было объяснить все это безумие; будь Лимбо хоть сто раз миром демонов, он был бы не так страшен, если бы не жил собственной жизнью. Затравленно озираясь по сторонам и прислуживаясь к каждому шороху, Элизабет даже не заметила, как они оказались в огромной зале, а после чего направились вверх по лестнице. И все это время они, словно за путеводным маяком, следовали за двумя маленькими фигурками, что бежали впереди. Девушка пыталась рассмотреть их лица, но единственное, что ей удалось – это понять, что призраки редко хранят черты тех, кем когда-то были, даже если эти кто-то еще живы. Парадоксальный мир.
Тем временем, они уже оказались в огромном кабинете отца Верджила, как поняла Лиз из рассказа спутника. Впившись взглядом в портрет, не имеющий, тем не менее, лица, девушка запоминала каждое слово, которое слышала, и пыталась представить, как же выглядел Спарда. Она сама не знала почему, но для нее это было очень важно, словно бы в противном случае от нее ускользнет какая-то важная деталь. Но все ее попытки были бесполезны, потому что единственное, что она смогла разглядеть – это гордую осанку и светлые, почти белоснежные, волосы, такие же, как у Верджила. Тем временем же нефилим уже приглашал ее следовать дальше, словно это была простая экскурсия по заброшенному дому, а не рандеву по миру демонов; хотя даже на его спокойном лице нет-нет, да проскальзывало напряжение, а напряжение в плечах не спадало не на секунду.
Собрав все свое мужество и не думая, что может находиться за любезно распахнутой дверью, девушка улыбнулась последним словам нефилима, давая тому понять, что с ней все хорошо, и вообще тут не так уж и плохо. Врала, конечно, но смысла в честности и панике в данный конкретный момент, не видела, хотя она и обычно-то не любила признаваться в своих слабостях.
- Я не боюсь, скорее… - Лиз запнулась на середине фразы, понимая, что даже о такой мелочи соврать, глядя прямо в глаза, не сможет, ведь она обещала даже не столько Верджилу, сколько самой себе, быть честной. С другой стороны, это же не ложь, а просто перефразирование. Да, именно, это элементарная подмена одних понятий другими, - успокоила себя девушка, проходя, наконец, в следующую комнату и продолжая прерванную мысль: - Скорее волнуюсь, что пропущу что-то важное, так что не обращай внимания.
Решив пока не задавать вопросов относительного первого экспоната этой мрачной выставки, Элизабет в полном молчании, стараясь лишний раз не вздрагивать и не оглядываться, добралась-таки, ведомая Верджилом, до следующей контрольной точки – портрета Евы. Изучая лицо молодой женщины, смотрящей на нее со старого, но не потерявшего красок, полотна, Лиз не могла подобрать слов, чтобы описать – хотя бы примерно – как она выглядела. На ум приходило лишь банальное «ангельски красива», что, впрочем, было истиной. Эту часть истории девушка уже более или менее смутно представляла себе, потому что если об отце Верджил вообще почти ни слова не сказал до сегодняшнего дня, то о Еве он нет-нет, да что-то упоминал, а Лиз же, в свою очередь, впитывала каждое его слово, как рисовая бумага капли иссиня-черной туши. Чтобы лучше рассмотреть детали портрета, Элизабет подошла к стене с картиной так близко, что можно было различить трещинки на засохшей под слоем оливы масляной краски. Проведя рукой по золотой табличке, стирая пыль с какой-то шелухой и надеясь, что нефилим не против столь, возможно, бесцеремонного поведения, девушка убедилась, что лицо на полотне действительно принадлежит матери Верджила, хотя в этом, по сути, не было никаких сомнений. В голове же тем временем роились сотни вопросов, задавать которые Лиз не решалась, боясь потревожить старые раны своего спутника. Но и молчать вечно она не могла, потому что, как ей казалось, еще чуть-чуть и все эти вопросы буквально разорвут ее на части. Поэтому ей пришлось хорошенько подумать и собрать в кулак всю свою осторожность, чтобы начать говорить и при этом сразу же не наболтать чего лишнего:
- Но… неужели где-то прописано, что демон не имеет права влюбиться в ангела? Боже, звучит-то как глупо! В смысле, что, есть какой-то свод правил для всех вас… - поняв, что это звучит еще хуже, чем то, с чего она начала, да и понять ее Верджил мог как-то не так, Элизабет попыталась перефразировать, - Вас – это и ангелов, и демонов, и нефилимов, а не «вас - демонов». Точнее… Черт. Прости, я говорю глупости. Просто хотела спросить: неужели все, что здесь когда-то произошло – просто результат отвратительного самодурства?
Хотела ли Лиз знать ответ конкретно на этот вопрос? Скорее нет, чем да, потому что и так знала, что во всей этой истории Мундус как раз и сыграл роковую роль. Сейчас же Элизабет преследовала цель понять, а не связан ли сам Верджил какими-нибудь обязательствами, потому что… Да просто потому что, - решила про себя девушка и не стала пока лезть в самые дебри своего запутавшегося «Я».
Пожалуй, она хотела бы спросить еще что-нибудь важное, и спросила бы, если бы не почувствовала, как что-то очень напоминающее корешки дерева или лозы вьюнов не начало обвивать щиколотку ее правой ноги. Посмотрев вниз и поняв, что лучше бы не смотрела, Лиз с непроизвольно вырвавшимся слабым криком отскочила от картины и в спешке вернулась к Верджилу, бросая полные удивления и страха взгляды на то место, где стояла еще пару секунд назад.
- Кажется, этому месту не нравятся незваные гости, вроде меня.

До основания "Нового Закона", встречи с Кэт и последовавшей за этим знакомством круговерти событий Верджил не имел ни малейшего понятия, что он - сирота. Нет, те демоны, которых он встречал в Лимбо, постоянно твердили перед смертью про его шлюху-мать, но юноша, считая, что они хотят лишь раззадорить его, платил им финальными уколами "Ямато" в область сердца. Или в глаз.
Когда он узнал правду, прогулявшись по особняку, она долго не могла уложиться в его голове. И, вместе с этим, все стало на свои места - ненавидящие созданий небесных по умолчанию, демоны с легкой подачи Мундуса, естественно, видели в падшей во имя эфемерных надежд женщине с крыльями лишь дешевку. Возможно, поначалу убийца его родителей и не думал, что все всерьез, возможно, это и позволило им скрыться с горизонта.
А, возможно, они и были правы насчет Евы, - зазвучал в голове голос, от которого за версту несло могильным холодом. Верджил буквально почувствовал сладковатый запах гниения, - все они.
Заткнув мысленный голос пригоршней земли с воображаемого кладбища, нефилим пристально взглянул на портрет матери - как всегда, прекрасна. Чересчур. Чем дольше он смотрел на вечно юное лицо, тем навязчивее становилось сравнение ее красоты с...конфетами - если есть их в меру, то все будет хорошо, даже более чем. Но стоит перебрать - расстройство желудка тут же даст о себе знать. Верджил прислушался к сбивчивым вопросам Элизабет, изредка улыбаясь особо интересным формулировкам.
- Нет, - он пожал плечами и перевел взгляд на Комсток, - Нет, каких-то определенных правил...хм...отношений между существами разных видов не существует в принципе. Свода законов, как такового, тоже нет - есть порядки, которые нужно соблюдать. И да, ты права, все, что случилось здесь - результат лишь глупой, эгоистичной прихоти демона, считающего себя преданным и имеющим власть наказать предателя по всей строгости.
Верджил знал, что скажет дальше, прекрасно знал, и остановить себя уже не мог.
- Мундус лично вырвал ей сердце, - будничным тоном сказал нефилим, - и мы не могли ничего сделать, потому что к тому моменту Спарда выводил нас из дома, стирал память, пытался защитить, проще говоря. Для него уготовили участь стократ хуже смерти - вечные мучения в Аду, - он помолчал, затем добавил, - вот и все. В общих чертах.
Ему не нужно было наблюдать за переменой настроений на лице Элизабет, чтобы понять: он переборщил. Что еще сказать? Он частенько перегибал палку.
- Знаешь, я все-таки не могу его понять, - задумчиво протянул Верджил, - любая женщина на земле, под землей...он мог выбрать любую. Но предпочел жить...как беглец, - это никогда не укладывалось в его голове. Он понимал, что любовь жестока, понимал, но, в то же время, понимать не хотел и не мог. Не потому что был бессердечным или черствым. Просто в его видение мира не вписывалась эта невероятная, существующая вопреки всему пара.
Задумавшись, он не сразу увидел, что Элизабет в опасности - и не надо ему втирать, что лоза какого-то растения - это не опасность, он слишком хорошо знал это место и его секреты, чтобы не беспокоиться о Комсток. И ее улыбка его не проведет - это скорее испуганный оскал.
- Ему вообще никто не нравится, - буркнул Верджил и, опустившись на колени, внимательно осмотрел пострадавшую ногу, не обращая внимания на протесты - здешняя флора не менее ядовита, чем фауна, а потерять Элизабет здесь, посреди комнаты его матери, он не намеревался. Он ее вообще терять не намеревался, - не болит? - подняв взгляд на девушку, обеспокоенно спросил нефилим.
Ответом ему был смех, до жути похожий на собачий лай, звучавший явно где-то внизу, но все равно заполнивший собой все здание.

Невозможно было вообразить более спокойного и безразличного тона, с каким были сказаны Верджилом слова о том, как же на самом деле погибла его мать, и что ждало после отца. Обычно таким голосом учитель обращается к самому безнадежному двоечнику, передавая тому листок с очередным «лебедем». Ни сожаления, ни печали, ничего не сквозило сейчас в голосе нефилима. Он смирился? Смог скрыть истинные чувства? Просто чего-то ждет? Элизабет никак не могла разобраться в том, что же чувствовал ее спутник, так спокойно рассказывая такие страшные вещи, и потому в глазах девушки, вместо облегчения и даже какой-то искорки радости, что промелькнули, как только она услышала о том, что никаких кодексов нет, и все, по сути, вольны выбирать свою судьбу, отразилось непонимание и недоверие. Она не знала, как ответить на это, да и не была уверена, что вообще нужно что-то отвечать, это была обычная констатация факта, какими обычно, как бы это странно не звучало, и разговаривал Верджил, редко срываясь на размышления или того паче – вопросы.
В конечном итоге девушка все-таки решила не отвечать, тем более что в то самое время, как в ней шла борьба между желанием копать дальше или остаться в Лимбо на немного большее время, чем потребуется нефилиму, дабы выйти из себя от ее глупых и неуместных вопросов, это же самый нефилим, последнее время слишком часто ставший удивлять ее чем-то необычным в своем поведении, проявил по отношению к ней… заботу? Не то чтобы Лиз сомневалась в человечности Верджила, совсем нет и даже наоборот – она помнила и Дарки, и то, как он в тот же день проводил ее до дома, но все-таки все это было так же странно, как изменения в ДНК – не известно, к чему все придет и не будешь ли ты потом плакать, если вообще будешь способен на что либо. В общем, девушка не сразу даже стала сопротивляться осторожным манипуляциям, производимыми колдующим над ее невезучей ногой Верджилом, а сначала вообще просто стояла и смотрела. Лишь спустя пару секунд к ней вернулась возможность сопротивляться.
- Не… нет, все хорошо. Спасибо, - заливаясь краской, как свежее сваренная и очищенная свекла, проговорила девушка, отходя на несколько шагов назад и натыкаясь на какой-то стул, неизвестно вообще откуда тут взявшийся, правда взявшийся очень даже кстати, потому что Элизабет плюхнулась на него, особо не заботясь, а не имеется ли у этого стула набора отменных клыков. Переведя дыхание и постепенно успокаиваясь, брюнетка подняла взгляд на Верджила, абсолютно не зная, что делать дальше, а жуткий вой, разнесшийся вдруг по всему особняку, словно бой гонга по монастырю перед нападением врагов, нисколько не способствовал трудному мыслительному процессу, который все хотел начаться, но никак не мог взять в толк, откуда, собственно, плясать-то. Вздрогнув от этого жуткого смеха, словно стул, на котором она сидела, был электрический, девушка с трудом вернулась в реальность, если Лимбо можно было так назвать, и все-таки не смогла удержаться от того, чтобы не прокомментировать последние слова нефилима, действительно похожие на вопрос. Она стремилась ответить или хоть как-то прокомментировать это не потому, что ей просто нужно было говорить, ибо молчание начинало давить так же сильно, как багрово-красный цвет неба, видимого через дыры в сводчатой крыше залы, а потому, что это был ее шанс поделиться с Верджилом своими мыслями именно на эту конкретную тему. Ей правда очень хотелось, чтобы он услышал ее, поэтому и в этот раз слова она решила подбирать тщательно и скрупулезно.
- Думаю, этого не понять, пока сам не испытаешь это чувство. Да и вряд ли даже тогда можно будет объяснить словами, почему именно такой выбор был сделан, просто… Просто иногда всем свойственно поступать, слушая сердце, а не разум, - Элизабет замолчала, задумавшись, стоит ли продолжать, и, после непродолжительных размышлений, все-таки продолжила, причем с новыми силами, которых, правда, хватило не надолго, - Согласна, ты наверняка думаешь, что я не тот человек, которому вообще стоит пускаться в размышления на эту тему, но все-таки… Все-таки мне кажется, что даже испытай ты то, что испытывал твой отец, внятного объяснения все равно не выйдет.
Девушка замолчала, снова погружаясь в мысли, однако новая порция душераздирающего смеха не дала ей даже ступить в море своего внутреннего «Я». Она опять вздрогнула, перевела взгляд на нефилима, после чего быстро поднялась со стула и, решив, что, если остаться в этом зале еще хотя бы на пару минут, связь с реальностью она, да и Верджил, кажется, тоже, потеряют совсем, погрузившись каждый в свои размышления. Подойдя к молодому человеку, Элизабет осторожно потянула его за рукав пальто, увлекая за собой к выходу из залы.
- Давай пойдем дальше, пожалуйста.
И либо нефилим просто не сопротивлялся уже, либо Лиз откуда-то нашла в себе силы протащить его до пролета огромной лестницы, что находился где-то между первым и вторым этажом; однако вот они стояли здесь, лестница за спиной почему-то начала менять очертания, словно бы ее сжимали невидимые тиски, а впереди их ждало нечто, отдаленно напоминающее обросшую одной огромной блестящей коростой мумию в рогатом шлеме со сверкающим багрецом щитом размером с добрый кофейный стол. Выглядело оно так, словно было привратником особняка, а они – незваными гостями, с которыми верный страж явно не желал мириться.
- Что дальше делать будем? – во взгляде Лиз, брошенном через спину, вновь промелькнул страх и непонимание того, чего же они сделали этому миру, чтобы он вдруг попытался их убить. Инстинктивно сжав ладонь Верджила, девушка начала лихорадочно искать возможные пути отступления.

Если бы год назад Верджилу сказали, что он будет стоять на коленях перед девушкой в доме своих родителей, он бы искренне посочувствовал несчастному и вызвал санитаров из ближайшего желтого дома. И, тем не менее, вот он, рядом с портретом матери, пытается уговорить себя, что переживать не о чем, что дом просто решил напугать Элизабет, что с ней все будет в порядке. Нефилим рассеянно пожал плечами в ответ на слова Комсток.
- Может, ты и права, - пробормотал Верджил, избегая смотреть девушке в глаза, - поживем-увидим.
Уже не в первый раз он подумал, что привести ее сюда было отвратительной идеей, и от того, что внизу залаяли демоны, она не стала лучше ни на йоту, скорее наоборот - молодой человек весь похолодел от мысли, что случится, если...
- Как скажешь, - первым желанием нефилима было оставить Элизабет здесь, в относительной безопасности, и вернуться за ней уже потом, когда опасность минует и лязг доспехов останется разве что в их памяти. Вторым - найти портал в реальный мир здесь, в этой комнате, и он действительно собирался привести свой незамысловатый план в исполнение...но, к сожалению, связь между вселенными была прервана по техническим причинам. Ему было знакомо это нежелание Лимбо открывать двери - хочешь обратно, это надо заслужить. Пока он думал, как быть, Элизабет, как, собственно, и всегда, взяла инициативу в свои руки и потащила Верджила в залу, на звук. Ты вообще соображаешь, что творишь? - хотел окрикнуть ее молодой человек, но передумал: она могла перепугаться еще больше и навредить себе. Это место питалось страхами и ненавистью, оно признавало лишь силу, и то не всегда. Он хорошо его знал. Лучше, чем хотел бы.
Рыцарские доспехи издевательски лязгали, а морда демона расплылась в вечной улыбке скелета.
-Ты постараешься не попадаться под руку ни мне, ни, тем более, ему. Это все, - задвинув девушку себе за спину, нефилим достал Ямато из ножен. Демон, явно насмотревшись "Кинг-Конга", ударил себя в грудь своим же щитом, но нападать не стал - он был слишком неповоротлив в тяжелых доспехах и понимал это. Другое дело - летающие херувимчики с потрескавшимися лицами или странные существа с бензопилами, которых, слава духам, в этом доме не наблюдалось. Пока что.
- Держись подальше ото всего, - повторил он, предчувствуя, что с первого раза Элизабет мало того, что не послушает, так еще и бросится наперерез костлявой твари, - поняла?
Сделав глубокий вдох, как перед погружением в ледяную реку, Верджил растворился в синей дымке и тут же возник за спиной у демона, нанося удар за ударом, пока тот не опомнится. Уворачиваясь от тяжелого подобия меча, молодой человек вскользь пожалел, что не попросил Элизабет закрыть глаза и уши, и вообще прилечь где-нибудь поспать, пока все не закончится. Естественно, отвлекся, за что получил щитом в челюсть. Эта часть амуниции демона сильно раздражала Верджила - нормально ударить, фатально, если угодно, было невозможно. К черту, - швырнув в щит призрачный клинок, нефилим мысленно потянул его обратно и демон, не ожидая подобной наглости, на секунду раскрылся.
Этого было достаточно.
Когда рыцарь растворился в черной дымке, нефилим, убирая катану в ножны, подошел к Комсток.
- Ты в порядке? - не дожидаясь ответа, он продолжил, - Надо уходить отсюда, пока не подтянулись остальные, - схватив девушку за руку (он бы и на руки ее взял, но она же будет сопротивляться), Верджил быстрым шагом направился к тому месту, откуда они пришли. Но когда Лимбо так просто отпускало своих гостей?
Стены начали крошиться, а коридор вытянулся куда-то вперед. В полу возникли зияющие дыры.
Молодой человек закатил глаза. Сводить девушку на экскурсию?
Худшая из идей. Определенно.

За разворачивающейся у подножия лестницы сценой боя, словно бы поставленной опытнейшей труппой театральных актеров, Элизабет наблюдала, в буквальном смысле, замерев на месте, не способная ни бежать, не отвернуться, из чего создавалось впечатление, что она очень усердно выполняет последние наставления своего спутника. Если бы она не знала, что сейчас Верджилу грозит реальная опасность, если бы Дамокловым мечом не нависал над ними Лимбо со всеми его страшными сюрпризами и характером капризного ребенка с наклонностями садиста, что вскрыл всех кошечек любимой матушки, девушка наверняка бы восхитилась тем, как устрашающе прекрасно эта схватка выглядела со стороны. Наверняка, все длилось не долее пары минут, а то и меньше, но для Лиз эти минуты превратились в вечность, впрочем, как и все предыдущие минуты в этом мире, у которого на каждом углу, на каждой стене было, порой даже в самом деле, написано «Ты отсюда не выберешься. Тебе конец.» Но вот ужасное представление закончилось, и нефилим уже возвращался к ней, все так же послушно стоящей на лестничном пролете и не смеющей ступить лишнего шага ни вперед, ни назад.
- В порядке ли я? - ошарашенная мысль пронеслась где-то по задворкам создания, сбивая все мусорные баки и собирая все углы, которые попадались ей на пути, как только она услышала первое, что сказал после всего того безумия, творившегося внизу, Верджил. В самом деле, это же так опасно – стоять, словно приклеенной, на месте, не в состоянии даже пошевелиться, настолько лязг доспехов напоминал скрежет какого-то дьявольского механизма, только-только выкаченного из адской кузнецы для тестовых испытаний на ком-нибудь из ближайших грешников. Действительно, ведь это же она получила увесистый удар в челюсть огромным металлическим щитом. Конечно же, это о ней надо беспокоиться, ведь именно она здесь будет собирать все шишки и ссадины лишь потому, что у нее есть оружие. Внутренний сарказмометр буквально зашкаливал, стекло его уже опасно потрескалось, а из корпуса валил пар. Девушке захотелось буквально заорать на Верджила, когда импровизированные гладиаторские бои закончились, ведь боже, ну зачем было обязательно лезть на рожон? Они оба неплохо бегают, так что, быть может, и успели бы выскочить на улицу, или как это называлось в этом мире, да найти у главного входа разрыв, почему нужно было обязательно так рисковать? Но, тем не менее, Элизабет промолчала, прекрасно осознавая, что нефилиму все-таки виднее, когда и как нужно вести себя в Лимбо, и уж точно не ей было с ним в этом вопросе спорить. К тому же, девушка были слишком занята радостью по поводу того, что ее спутник жив и цел, чтобы надолго фокусироваться на своих глупых и, безусловно, безрезультатных возмущениях, она не смогла да и смысла не видела, ведь любое недовольство Верджил встречал всегда с олимпийским спокойствием, чему Лиз порой втихую завидовала.
- Даже не продолжай, - немного резко бросила Элизабет таким тоном, каким обычно дети говорят «я сам!», давая Верджилу понять, что она сама может за себя постоять, пусть и сама не особо верила в это, - Стоп, остальные? И много этих остальных должно быть? – не то чтобы девушка была свято уверена, что в Лимбо водиться всего одна такая тварь, но все-таки и к полчищам демонов ее хрупкая – и не совсем здоровая, если уж на то пошло, - психика была не готова. Так что теперь, следуя за тянувшим ее куда-то вперед Верджилом, Лиз в панике оглядывалась по сторонам и лихорадочно соображала, а выберутся ли они вообще отсюда. И Лимбо, кстати, придерживался варианта что нет, никуда они не пойдут, потому что как только они ступили в коридор, по которому попали в огромный холл, этот самый коридор резко дернулся, удлинился и любезно обрушил половину своего пола куда-то вниз, где в ближайшей к девушке дыре виднелось лишь кроваво красное небо, неизвестно как оказавшееся под ногами. Ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы сию же минуту не кинуться на шею своему спутнику, ища у него защиты. Но понимая, как бы это выглядело со стороны, Элизабет вместо этого попыталась подражать спокойному, сосредоточенному и четко видящему свою цель Верджилу, оглядываясь по сторонам и высматривая хотя бы что-нибудь похожее на дверь, в которую можно было заскочить, пока пол в коридоре окончательно не отправиться в Тартарары. И, хвала небесам, она почти сразу заметила темную деревянную дверь, которая, как оказалось, вела куда-то в правое крыло особняка. Вновь взяв обязанности штурмана на себя, Лиз бросилась к спасительному проходу и, стоило им только ворваться в узкий коридор, пол позади обвалился, причем сделал это с такой досадой, словно был живой и очень печалился по поводу того, что незваные гости не полетели вниз вместе с плиткой. Не сбавляя темпа и стараясь не оглядываться назад, дабы не увидеть там ничего, чего видеть бы не хотелось, Элизабет уже через пару минут бега по опять же словно бесконечному коридору достигла противоположной двери которая, о чудо, вела прямиком на лимбовский эквивалент улицы. Пулей вылетев на якобы свежий воздух и чувствуя, как коридор позади то ли сжимается, словно челюсти, то ли обрушивает потолок в бессильной злобе, что наглецы ушли от расплаты за свое вторжение, девушка наконец обернулась, чтобы точно убедиться в наличии Верджила рядом с собой, хотя особой нужды в этом и не было, ведь она все еще сжимала его ладонь.
Переведя дыхание и подождав минуту, пока сердце перестанет бешено колотиться где-то в области пяток, Элизабет окончательно пришла в себя, хотя и не перестала с опаской оглядываться по сторонам, да и руку нефилима отпускать тоже не собиралась, пусть и не очень сильно радовалась вечно скрывающей ее перчатке. Хотя черт с ней с перчаткой, главное, что они все еще живы.
- Боже, как… Как ты живешь одновременно и в нашем мире, и в этом?! – задыхаясь от волнения выпалила Элизабет, с ужасом и удивлением глядя в глаза Верджилу, наконец в полной мере осознавая, что же такое этот Лимбо, и почему ей не стоило сюда ходить, - Неужели никак нельзя отвязаться от этого жуткого места?

На памяти Верджила это был первый раз, когда, вместо благодарности за спасение, на него смотрели как на умалишенного, врага народа и убийцу котят одновременно. Добавьте к этому изумленное выражение лица, в котором без труда, впрочем, улавливался сарказм, и получите Элизабет. Но времени выяснять, чем он вызвал подобные эмоции не было.
- А ты хочешь услышать успокаивающий ответ или честный? - невесело усмехнулся Верджил, думая, как бы поудобнее перехватить Комсток, чтобы та не брыкалась, пока он будет, в буквальном смысле слова, летать над разломами, но продемонстрировать свои удивительные способности ему попросту не дали, бесцеремонно потащив в ближайшую дверь. Нефилим хотел было сказать, что в этом доме, тем более в этом мире, открывать двери, не надев по крайней мере бронежилет, опасно для жизни, но не успел - девушка уже совершила то, что собиралась и назад поворачивать было поздно - пол крошился, плиты с жутким скрежетом срывались вниз и пропадали где-то в алом мареве, оставалось лишь бежать вперед, что Верджил и сделал - выбора-то у него все равно не было: Элизабет железной хваткой вцепилась в его руку и решительно пыталась вырваться из здания, не без определенного успеха. Он было загордился ей, но тут же вспомнил, что собирался отчитать девушку за проявленное безрассудство. Что и сделал, игнорируя все вопросы отдышавшейся Элизабет. Впрочем, ответы она получит. Краткие.
- Вполне себе спокойно, - отчеканил Верджил, - и нет, никак. Скажи, ты когда-нибудь голову включаешь? - схватив девушку за плечи и развернув к себе лицом, чтобы та не смогла увильнуть от ответа, спросил нефилим, - хоть иногда? Ты знаешь, что могла умереть там? Понимаешь это?
Молодой человек устало вздохнул и отпустилл Комсток, осматриваясь в поисках разрыва - ну или потенциального портала. Он не знал, как себя чувствовала Элизабет, но, судя по тому, что ей пришлось пережить, одного визита в Лимбо девушке хватило с головой - и чтобы удовлетворить свое любопытство, и чтобы понять: лучше туда не соваться. Одной, по крайней мере, точно.
- Бинго, - тень улыбки скользнула по лицу Верджила, когда он нашел, что искал. Подойдя к Комсток, нефилим крепко схватил ее за руку, чуть ниже плеча, - держись крепче. var container = document.getElementById('nativeroll_video_cont'); if (container) { var parent = container.parentElement; if (parent) { const wrapper = document.createElement('div'); wrapper.classList.add('js-teasers-wrapper'); parent.insertBefore(wrapper, container.nextSibling); } }